Кидал камни слов в глубину колодца души.
Молчала она,
А я стоял и желал - дыши, дыши, дыши.
Пришла в себя,
Говорит: "А, ты здесь
Измучилась я вся, тяжело мне Андрюша,
Как там Ева, помоги сесть".
Губы, миллионы раз облизанные,
Воды просит сухая ветка.
Секунды на мое ожидание нанизаны,
Морщинок сетка.
Падают слезы капельниц,
Надежды скупая милостыня.
Сюда бы тысячу плакальщиц,
Да и те бы не выстояли.
Думаю все обойдется,
Ведь дышит, ведь говорит.
А где-то внутри меня бикфордов шнур вьется
Ищет отчаяния динамит.
Говорю что-то спокойно, уверенно,
До конца происходящее не осознавая.
Вот она, нашлась иголка в стогу сена потерянная,
Занозой железной в предплечье торчит, сверкает.
Стало хуже - дышит неглубоко, часто
Глаз лужи, заволокла век серая паства.
Лицо искажает электричеством судороги,
Хочу поделится смелостью.
Надо только взять ее руку в руки свои,
Но стыну камнем и так не дело.
Сознания, бес покинул тело,
Хрипы рвут, мякоть горла.
Вижу - солнце мое истлело,
Дырой становится черной.
Палаты сжались стены,
Вышвырнули меня вон.
С клочьями белой пены,
Небо раззявилось голубым ртом.
Смотрю вверх,
Обнимаю дерево тысячелетнее.
Плакать грех,
Вокруг благодать летняя.
Через семь пьяных дней,
Страхом выжженным утром.
Голос ничей сказал,
Будто бы всё...