По распоряжению педали не кручу.
Сколько от рождения положено на век,
Я ношу на шее табличку «человек».
Мне до фонаря, что принято указом
Трижды переписанной истории заразой.
Лают командиры, что ни лозунг - тоска:
«Мы во благо ваше признали Христа!»
В ссылках отогретые Сибирью, недобитые штыком,
Недоканувшие в Летах, неспалённые огнём.
Нам подруга – пыльная дорога, милый сердцу птицы крик,
Что над Кривдой чистым светом к Прави напрямик.
Кто из нас прав – определит на раз
Лязгнувший затвором чей-то приказ!
Пусть товарняками нас сошлют до Луны!
Мы переживём, нам всё до пилы!
Нынче на язык я зол и остёр!
Среди ночи прыгаю через костёр!
А вокруг шакалы, гиены да псы,
Да только моя песня, ни зги на версты.
Злым железом правду закопали под снег,
Объявили вражеским родной оберег.
По кускам распилена родная земля,
А кто приказал? – Всяко он, а не я!
Спит опоённый вповалку дозор,
Радуется шлюха, веселится вор,
Раз обратили вспять течение рек,
Так и думает нелюдь, что она - человек!