Колючей проволокой, тот остров окружен, любой проход сквозь него был строго запрещен.
Росли две розы там, склоняя лепестки, тянули стебли друг к другу, но были далеки.
Брызги из-под колес с утра их полевали, отражения солнца в витринах их согревали.
Им снились сны, что вместе, наконец, они:
Припев:
Среди камней, среди людей, среди огней, витрин и фонарей, что не спали.
В бетонном океане лужи из слёз высыхали, в пыли и гари колес две розы увядали.
Эти розы, две, могли всё вынести, когда ветер дул – держались из последних сил,
Шмель один присел, он разносил вести о былой весне и близкой осени.
Дождь смывал мазут с их лепестков, но розы ждали, что их оторвут от оков,
Колючей стали и холодного бетона, и продолжали распускать свои бутоны.
Им снились сны, что вместе, наконец, они:
Припев:
Среди камней, среди людей, среди огней, витрин и фонарей, что не спали.
В бетонном океане лужи из слёз высыхали, в пыли и гари колес две розы увядали.
Но как-то раз заслышали шаги, в раз у этих роз ожили лепестки,
Прямо под корень срезает их какой-то парень, с хмурым лицом, под плащ убирает, шаг прибавляет.
Неведомо, откуда накатило счастье, их стебли друг у друга, наконец, в объятьях,
Сбылась мечта цветов, теперь так близко, на ярком солнце лежат у обелиска.
Воплотились сны и, вместе, наконец, они:
Припев:
Среди камней, среди людей, среди огней, витрин и фонарей, что не спали.
В бетонном океане лужи из слёз высыхали, в пыли и гари колес две розы увядали.
Среди камней, среди людей...
Среди камней, среди людей...
Среди камней, среди людей...
Среди камней, среди людей...